ОНИ ЖИВЫ

С каждым годом и веком, которые отделяют нас от времени земной жизни Спасителя, человечество всё больше боится смерти. Светское сознание не может вместить мысль о том, что смерть – временное явление и что она была побеждена однажды более двух тысяч лет назад на Кресте и будет побеждена снова во Втором Пришествии Христа.

Мысль о смерти и болезни пугает человека с верой в душе, нарушая его хрупкие планы на будущее. Она вторгается в жизнь потерей родных и близких, и человек волей-неволей «примеряет» смерть на себя. Он начинает убегать от факта реальности личной смерти. Об этом в своё время болезненно-мучительно писала Зинаида Гиппиус: «Лишь одно, перед чем я навеки без сил, – страх последней разлуки».

Тема смерти становится неприличной в западном обществе. Доходит до того, что в некоторых кантонах Швейцарии запрещают проводить погребальные процессии днём, дабы не смутить прохожих. В некоторых странах Европы считается правильным отпевать людей только в закрытых гробах, чтобы не увидеть печать смерти на лице покойного.

Недавно в педагогическом институте, где я преподаю философию, мы со студентами обсуждали тему смерти. И большинство студентов сказали, что их страшит сама мысль о смерти и они стараются о ней не думать, чтобы не омрачать своё существование, в чём-то уподобляясь беспечности евангельского богача.

Святитель Тихон Задонский подтверждает, что никому не известен предел существования земного: «Смерть никого не оставляет, и чем дольше живем, тем ближе она к нам. Этот предел Божий как неизвестен нам, так и весьма страшен. Неизвестен, поскольку смерть похищает без разбора старых и молодых, младенцев и юношей, готовых и не готовых, праведных и грешных. Страшен, поскольку отсюда начинается нескончаемая, непрестанная, всегда пребывающая вечность. Отсюда мы отходим или в вечное блаженство, или в вечную муку; или в место радости, или в место плача. Отсюда мы начинаем или вечно жить, или вечно умирать; или вечно царствовать на Небе со Христом и святыми Его, или вечно страдать в аду с сатаной и ангелами его».

Подобное боязливое отношение к смерти было не всегда.

|

Первые христиане не воспринимали смерть как фатальность, так как были сами готовы в любой момент отдать свою жизнь за Христа.

|

В Римской империи выбрали правильную, как казалось, тактику борьбы с христианством. Нужно было поставить под угрозу самое ценное, что есть у человека, – его жизнь, и таким образом заставить отречься от своей веры. Но, к удивлению римских цезарей, ценности светского и одновременно языческого Рима и горстки христиан оказались совершенно разными.

В мученических актах того времени описываются случаи, когда при совершении казни группы христиан из толпы зевак могли выйти люди, которые дерзко во всеуслышание заявляли, что они тоже христиане и желают отдать свою жизнь за веру. Это пренебрежение жизнью и желание жить со Христом в вечности порой заставляло церковные власти увещевать верных не нарываться на добровольное мученичество.

Русский историк Василий Болотов отмечал, что мученичество, смерть за свои идеалы стало той реальностью, которая покорила наших предков-славян. Для языческого сознания было чуждо платить жизнью за своих богов, поскольку они были все примерно равны в могуществе и, меняя одного на другого, человек ничего не терял.

|

Христианин любит и ценит жизнь, но не будет цепляться за неё любой ценой, понимая, что смерть – лишь начало иной жизни.

|

Подтверждая эту мысль, святитель Игнатий Брянчанинов говорит: «…смерть – великое таинство. Она – рождение человека из земной, временной жизни в вечность».

Однажды я освящал дом смертельно больного человека, у которого обнаружили рак в неоперабельной стадии. Незадолго до этого он ездил в одну из современных медицинских клиник Израиля, где ему предложили сделать операцию за пятьдесят тысяч долларов, при этом не давали никакой гарантии. Можно было бы найти эти деньги и постараться уцепиться за призрачный шанс. Но он отказался, поскольку понимал: чтобы собрать эти средства, ему придется продать свой дом и две машины, оставив своих жену и сына без средств к существованию. И он выбрал смерть, спокойно принял приближающуюся реальность.

Для атеиста смерть всегда страшна, так как является окончательным и бесповоротным актом. Для верующего человека смерть – это в некотором роде таинство, явление, прежде всего, духовного порядка. Можно быть мертвецом, ещё существуя биологически, и быть живым, уйдя из этого мира.

Святитель Григорий Палама замечает, что существует два вида смерти – телесная и духовная. Первый вид – это отделение тела от оживляющей и одухотворяющей души. Второй вид характеризуется отделением Бога от души человеческой, которая умирает сама в себе, будучи в живом организме.

Смерть, согласно святым отцам, – явление, чуждое человеку и миру, которое вошло в нашу природу лишь после грехопадения Адама и Евы, что сделало наш организм тленным. Но, тем не менее, касаясь тела, тленность не в состоянии предать смерти душу человека, которая остается бессмертной. Святой евангелист Лука напоминает нам: «Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20, 38).

Когда я только начинал своё служение, мне пришлось отпевать одного очень пожилого человека. На похоронах практически не было людей, только его супруга и такие же древние, сухонькие старушки. И меня это отпевание поразило до глубины души. Не было слёз, истерик, безутешного горя. Была вера и уверенность старушечки в том, что это расставание ненадолго. Когда отпевание закончилось, она подошла ко гробу, наклонилась, поцеловала супруга в губы со словами «спи спокойно, любимый, скоро мы с тобой увидимся».

В одном из своих писем, адресованном умирающей сестре, святитель Феофан Затворник пишет: «Ведь ты не умрешь. Тело твое умрёт, а ты перейдёшь в другой мир, живая, себя помнящая и весь окружающий мир узнающая».

Вот эта уверенность в «жизни будущего века», как мы поём в Символе веры, и есть краеугольный камень, квинтэссенция отношения христиан к смерти.